В России (в том числе и в Нижнем Приангарье) горит лес, населенные пункты задыхаются, но, как выясняется, никакого нарушения закона здесь нет. И это при том, что лесные пожары напрямую влияют на климат планеты, усиливая парниковый эффект. Корреспондент «Совершенно секретно» разбирался в ситуации.
Этим летом в России сгорело более 10 млн гектаров леса. Полтора миллиона гектаров горит прямо сейчас, когда вы читаете этот материал. Для сравнения: под вырубку ежегодно отводится примерно 1 млн гектаров. А ведь до конца пожароопасного сезона еще далеко. При этом на большей части территорий, по которым прошли лесные пожары, никто не тушил и не тушит. Ответственности за это тоже никто не понесет: возможность оставить леса гореть прописана в законе.
СОЛНЦА НЕ ВИДНО
«Плотный смог этим летом держался у нас почти месяц. Власти объясняли: это из-за лесных пожаров на севере региона. Многие не верили. Во-первых, Красноярск неблагополучный в экологическом плане город: может, очередной выброс решили на пожары списать. А во-вторых, в начале июля леса горели за сотни, а то и за тысячи километров от нас, в Эвенкии, например, – рассказывает красноярка Марина Голубева. – Но когда мы с друзьями поехали отдыхать в Шушенское, оказалось: смог стоит даже в 500 километрах к югу от Красноярска. В тех район, которые всегда считались чистыми. Получается, гарь от пожаров накрыла территорию почти в 3 тысячи километров. А в самом Красноярске целый месяц нечем было дышать. И солнца не было видно».
Если кто-то думает, что в это время на севере Красноярского края все силы были брошены на борьбу с лесными пожарами, из-за которых задыхался огромный регион, то глубоко заблуждается. Ведь горели леса в так называемой зоне контроля. Этот термин означает, что за распространением пожаров следят. Но, если нет угрозы, что огонь перекинется на жилые дома или производственные здания, пожары по закону можно и не тушить.
«Все началось еще в 2005 году: тогда в одном из приказов Рослесхоза появился новый термин – «зона космического мониторинга второго уровня». Означал он зону наблюдения за пожарами, которые можно не ликвидировать. Это ыл внественный документ, который создал основу для изменений в федеральном законодательстве. И в 2014–2015 годах Минприроды России выпустило две редакции приказа «Об утверждении правил тушения лесных пожаров». В нем уже использовался термин «зона контроля» лесных пожаров, тушить которые якобы нецелесообразно, если нет непосредственной угрозы населенным пунктам и объектам экономики: прогнозируемые затраты на тушение таких пожаров превышают возможный ущерб от них. Решения на этот счет принимаются на региональном уровне – комиссиями по чрезвычайным ситуациям, местной властью», – говорит эколог, член общественного совета при Министерстве лесного хозяйства Красноярского края Александр Колотов.
По его информации, до 90% площадей лесных пожаров, случившихся в том же Красноярском крае, находились как раз в зоне контроля. За ними присматривали, но не тушили. Это подтверждается и официальными данными – они абсолютно открыты, это не тайна за семью печатями.
Вот, например, что говорится в оперативной сводке о ситуации с лесными пожарами на территории Красноярского края за 17 августа: «За прошедшие сутки в крае ликвидировано 11 лесных пожаров на общей площади 5781,5 га. По оперативной информации Лесопожарного центра, на 08.00 17 августа в авиационной и наземной зонах зарегистрированы 25 лесных пожаров. Общая площадь возгораний – 15 100 га. В зоне контроля действуют 106 пожаров а площади 290 098 га». То есть в общей сложности 36 лесных пожаров на площади около 21 тыс. гектаров потушили или будут тушить. А 106 на территории в 290 тыс. гектаров – нет. Это и есть те самые 90% площадей, о которых упоминал Александр Колотов…
И такая ситуация – не только в Красноярском крае. Подобное происходит по всей России.
«10 млн гектаров леса, что, по данным лесной службы Гринпис России, уже сгорело у нас в тран этим летом – о астрономические объемы. Для сравнения: под вырубку ежегодно отдается порядка 1 млн гектаров, – говорит Алексанр Колотов. – Есть данные, согласно которым из-за «пожаров-отказников» с начала XXI века в России уже сгорело леса больше, чем за все прошлое столетие».
Говорить о том, что такие пожары якобы не представляют угрозы, также некорректно, добавляет Колотов. В засушливую погоду огонь распространяется стремительно и охватывает колоссальные по площадям территории. Огромен в итоге и ущерб. Гарь от лесных пожаров распространяется на сотни, а то и тысячи километров. Так, жители Красноярска все это лето вдыхали продукты горения леса, который полыхал в Нижнем риангарье или Эвенкии. А это ли не угроза крупному населенному пункту?
ПРЯМАЯ УГРОЗА
Когда говорят об экологическом ущербе от лесных пожаров, чаще всего имеют в виду уничтожение самого леса. И обязательно находятся те, кто говорит: «Ну, лес – это же возобновляемый ресурс. Сгорел – снова вырастет». В целом это справедливо: лесные территории, лишившиеся деревьев, довольно быстро зарастают снова. Да и работа по лесовосстановлению ведется. К примеру, в одном только Большемуртинском лесопитомнике в Краснярсом крае за год выращивается больше 2 млн саженцев деревьев. Их высаживают в том числе в местах, где прошли пожары или были проведены вырубки. И, конечно, этот лесопитомник – далеко не единственный в стране. В 2017 году, по данным Рослесхоза, лесовосстановление было выполнено в России на территории около 850 тыс. гектаров.
Можно сказать, что это немного по сравнению с общим объемом выгоревших площадей. Можно сослаться на возобновляемость леса и на то, что лесовосстановление – это просто помощь природе. Можно – и на данные Мэрилендского универстета и Global Forest Watch, согласно которым в период с 2001 по 2016 год в России ежегодно исчезало около 3,1 млн гектаров лесного покрова без разделения на постоянное и временное. А можно и рит сло руководителя лесного отдела Гринпис России Алексея Ярошенко: «Официальная статистика по лесовосстановлению ничего не показывает, потому что основная часть погибших от пожаров лесов до настоящего времени скрывается от официального учета. Соответственно, и появление новых лесов на месте этих погибших никак в официальных данных не отражается».
Но последствия выорани лесов – это не только уничтожение деревьев. Они ощутимы не только в пожароопасный сезон и не только в отдельных населенных пунктах или даже целых регионах. «Часть продуктов горения уходит на север, в Арктику, которую называют кухней всемирной погоды. По мнению ученых, это может быть причиной глобальных изменений климата», – говорит Александр Колотов.
Это подтверждается научными исследованиями, в частности, проведенными учеными Северо-Восточного федерального университета им. Аммосова (СВФУ). Как рассказывает заведующий кафедрой боаники и мерзлотного лесоведения СВФУ, доктор биологических наук, профессор Александр Исаев, лесные пожары – один из основных факторов, влияющих на климат. Углекислый газ, выделяемый при горении, в первую очередь способствует усилению парникового эффекта, отмечает ученый. В перспективе это может привести к изменениям климата в глобальных масштабах. Кроме того, из-за пожаров разрушаются мерзлотные грунты (ученые в этом случае говорят о деградации вечной мерзлоты), происходит заболачивание местности, рассказывает он.
Схожие результаты получили и ученые Института леса им. Сукачёва Сибирского отделения РАН. Они проводили исследования вместе с коллегами из немецкого Института химии общества Макса Планка. Изучались объемы выбросов парниковых газов в атмосферу при лесных пожарах в Сибири.
«Во время интенсивного горения леса концентрация угарного газа по сравнению с фоновым содержанием в воздухе пошается чти в 30 раз, меана – в 2 раза, углекислого газа – на 8%. А это и есть основне парниковые газы. Исследователи рассчитали коэффициенты их выбросов в дымовых шлейфах таежных пожаров. ри сгорании в сибирской тайге одного килограмма сухого вещества в атмосферу попадает чуть больше полутора килограммов углекислого газа, больше ста граммов угарного газа и примерно четыре грамма метана.
Ученые установили: объемы выброса парниковых газов напрямую зависят от степени повреждения леса. А она, в свою очередь, – от преобладающего типа растительности. Так, смешанные леса с преобладанием лиственных деревьев, как правило, получют меньшие повреждения при пожарах, чем темнохвойная тайга, в которой концентрация горючих материалов чезвычайно велика.
Кроме того, ученые нашли связь между объемом выделившихся газов и мощностью теплоизлучения при пожаре, фиксируемой спутником. Чем больше повреждается лес, тем больше тепла при пожаре он выделяет и тем больше парниковых газов поступают в атмосферу. Измеряя мощность теплоизлучения по спутниковым данным, можно оценить и степень повреждения леса, и поток выделяющихся парниковых газов.
И, пожалуй, важнее всего было связать все эти показатели с помощью данных спутникового мониторинга, чтобы разработать алгоритмы, позволяющие педсказывать ущерб от пожара и объемы выброса парниковых газов в атмосферу только по космическим снимкам», – рассказали корреспонденту «Совершенно секретно» в отделе информационной работы Красноярского научного центра Сибирского отделения РАН.
Иными словами, сейчас есть все возможности для того, чтобы не просто отстраненно наблюдать за «зоной контроля», но и при помощи научных методов оценивать ущерб – уже не экономическй, а экологический – причиняемый лесными пожарами не на локальной территории, а в планетарном масштабе.
Однако этого не происходит.
ЗА ДЕРЕВЬЯМИ ЛЕСА НЕ ВИДАТЬ
Так что же, очно от или скорректиовать пресловутый приказ Минприроды РФ «Об утверждении правил тушения лесных пожаров» – и ситуация изменится? Александр Колотов уверен: этого мало, необходимо менять подход к лесному хозяйству в целом. И не только в том, что касается лесных пожаров.
«Очевидно различие между нынешней ситуацией и то, что была в прошлом. Тогда лесные пожары считались абсолютным злом: их надо было тушить во что бы то ни стало. Да, могло не хватать ресурсов, материально-технической обеспеченности, но был четкий посыл: с этим злом надо бороться, – говорит Александр Колотов. – Сейчас лесные пожары – контролируемое зло. Оно вполне допустимо, и, если не переходит границы, очерченные чиновниками, бороться с ним не обязательно: важнее экономия ресурсов».
Причины, считает эксперт, кроются в переустройстве лесного хозяйства России, которое началось не вчера.
«Лесное хозяйство в России заметно деградировало по сравнению с советским периодом, многие говорят о его уничтожении: у нас на смену управления лесными ресурсами приходит безжалостная их эксплуатация. И самый яркий тому пример – нынешний Лесной кодекс», – говорит Колотов.
Тут можно вспомнить и бесконтрольную вырубку леса, законную и незаконную. На смену планам, расчетам пришла и вырвалась на первое место конкуренция между предпринимателями. При этом, добавляет Александр Колотов, данные спутникового мониторинга за прошлый год показали, что и наибольшее число лесных пожаров возникает вблизи от мест рубки. Часто нечистоплотные предприниматели сами поджигают деревья, чтобы потом под видом санитарной вырубки получить древесины побольше. Этот фактор возникновения лесных пожаров в России является одним из самых значимых, добавляет эксперт.
«Но самое главное – нехватка средств на полноценное управление лесным хозяйством. Федерация покрывает едва ли десятую часть расходов, необходимых для работы лесопожарных отрядов, – рассказывает Александр Колотов. – При таком уровне финансирования ряд ли но т чуда. Лесопожарные отряды, в том числе волонтерские, – это настоящие герои, которые в чрезвычайно сложных условиях борются с огнем. Но, как известно, в нашей стране героизм – часто следствие чьей-то халатности и недоработок. Ну и, конечно, формулировка закона, согласно которой при принятии решения, тушить или не тушить пожар, нужно ориентироваться только на близость к населенным пунктам – чрезвычайно слабая. Руководствуясь ей, можно практически любой лесной пожар не тушить».
По данным, предоставленным изданию «Соверенно секретно» федеральным учреждением «Авиалесоохрана», по состоянию на 17 августа 2018 года режим чрезвычайной ситуации действовал в трех субъектах РФ: на всей территории Красноярского края, а также в отдельных муниципальных районах Мурманской области и Республики Саха (Якутия). Особый противопожарный режим был введен в 47 субъектах Российской Федерации.
17 августа в России проводились работы по активному тушению 49 лесных пожаров на общей лощади в 46 671 гектар.
В «зоне контроля», то есть там, где работы по тушению были прекращены или не начинались, бушевало 145 пожаров на территории 1 млн 401 тыс. 863 гектара.
Таким образом, площадь «пожаров-отказников» в тридцать с лишним раз превысила площадь тех, борьба с которыми велась.
«По данным пожарам отсутствует угроза населенным пунктам и объектам экономики и прогнозируемые затраты на их тушение превышают прогнозируемый вред, который может быть ими причинен», – говорится в сообщении «Авиалесоохраны».
Да, новое время утверждает новые ценности. И лес, по-видимому, давно перестал считаться нашим богатством.
Евгения Иванова («Совершенно секретно»)
