Должна ли Сибирь становиться сырьевой базой для быстро растущей китайской экономики? На эту тему размышляет Полномочный представитель президента РФ в Сибирском федеральном округе Виктор Толоконский:
“При всех успехах Китая, его внутренний рынок развит еще недостаточно, например, не так много автомашин в личном пользовании. Словом, КНР надо удовлетворять большие внутренние потребности, чтобы решать насущные задачи. Для этого Китаю нужен традиционный экспортный ресурс Сибири — углеводороды, полиметаллы, уголь, продукты нефтегазохимии, продукция лесопереработки”.
Виктор Александрович, как вы считаете, каким будет торгово-экономическое сотрудничество сибирских субъектов Федерации с КНР в ближайшее время?
— Регионы Сибири, находясь в географической близости к быстрорастущим рынкам Китая и в целом Юго-Восточной Азии, безусловно, должны продолжать это использовать, получать определенные конкурентные преимущества. В каждом сибирском субъекте Федерации есть множество примеров торгово-экономических отношений с компаниями КНР.
После определенного спада сейчас нарастает туристический обмен между регионами Сибири и Китая, есть достаточно заметное сотрудничество и в области науки, высоких технологий, инноваций, есть примеры совместной работы на площадках технопарков в Сибири и ряде провинций Китая.
При этом совершенно очевидно, что в этих отношениях нам предстоит выйти на качественно иной уровень, т.к. существующая ситуация не отвечает не только потенциалу, но, главное, — не отвечает конкретным задачам развития как регионов Сибири, так и провинций Китая. Если взять сформированные стратегические планы развития экономики сибирских регионов — добыча нефти и газа и их переработка, добыча редких металлов, минерального сырья, развитие инновационных центров, благодаря которым появляются совершенно новые продукты, то очевидно, что практически ни один из этих проектов не может эффективно реализовываться, если ориентируется только на внутренний рынок, если он не нацелен на внешние рынки. Внутренний рынок Китая по емкости очень масштабный, с ним не может сравниться ни одна макроэкономика — даже Европейского Союза или США.
При всех успехах Китая, его внутренний рынок развит еще недостаточно, например, не так много автомашин в личном пользовании. Словом, КНР надо удовлетворять большие внутренние потребности, чтобы решать насущные задачи. Для этого Китаю нужен традиционный экспортный ресурс Сибири — углеводороды, полиметаллы, уголь, продукты нефтегазохимии, продукция лесопереработки. И Сибирь, в свою очередь, должна ориентироваться на рынки Китая.
Понимая эти большие возможности, потребности, необходимо одновременно понимать всю сложность поставленных задач. Главы России и КНР за столом переговоров объявили, что к 2015 году нам надо довести взаимный товарооборот с нынешних 60 млрд долларов США до 100 млрд, а к 2020 году — удвоить, довести этот показатель до 200 млрд долларов. Колоссальная задача! Но она отражает большие потенциальные возможности и огромную потребность.
Географическая близость дает регионам Сибири, обладающими большими природными ресурсами, высокотехнологичной промышленностью, крупными научными и образовательными центрами, серьезные конкурентные преимущества. Мы даже иногда в шутку говорим — раньше считалось, что Сибирь находится далеко от Москвы, от центра, а сейчас говорим, что Москва далековата от мирового центра максимального экономического развития, а Сибирь теперь, наоборот, приближена к нему. И это преимущество сибирские регионы должны использовать.
Другое дело, что не все здесь будет зависеть от усилий регионов, хотя источник развития отношений лежит на стороне регионального бизнеса и руководителей органов государственной власти регионов. Но КНР — настолько мощный и специфический партнер, реализующий крупные проекты и программы, что здесь будут успешно действовать интеграционные процессы только при условии, что федеральные программы и договоренности будут объединены с усилиями регионов.
— Один из примеров этого — проект поставки в КНР из Сибири большого количества природного газа?
— Да, этот проект укладывается в рамки понимания нашего потенциала, наших потребностей в развитии. Китаю нужен газ, нам — новый рынок сбыта.
Это, конечно, позитивно скажется на регионах, которые будут добывать газ для Китая и транспортировать его. Такие инфраструктурные проекты быстро оказывают влияние на макроэкономическое показатели, растет валовый внутренний продукт, быстро увеличивается внешнеторговый оборот.
— Какое соотношение экспорта и импорта с Китаем наиболее оптимально для Сибирского федерального округа?
— Мне кажется, наиболее оптимально сбалансированное внешнеторговое сальдо. Не очень выгодно сейчас много поставлять, вывозить реальные материальные ценности, потому что сегодня мировые валюты скорее имеют тенденцию к обесцениванию. Поэтому лучше иметь нулевой баланс — это хорошо влияет на торговлю, на поступления в федеральный бюджет.
Мы при этом всегда говорим: развитие сибирских регионов, реализация всех региональных инвестиционных программ предполагает активное участие государства в этих проектах. Чтобы нам развивать сотрудничество с Китаем, надо построить железные дороги, автомобильные магистрали, аэропорты, энергетические объекты. Здесь без государственных инвестиций не обойтись. Очень важно часть доходов, которые государство будет получать от продажи газа, направлять на инвестиционные вложения в Сибирь.
— В Стратегии развития Сибири до 2020 года насколько заметное место отводится реализации совместных проектов с КНР?
— Когда мы в программах в рамках Стратегии говорим, что здесь будет развиваться угледобыча, здесь — нефтегазодобыча, здесь — переработка углеводородов, а, к примеру, в Нижнем Приангарье на территории Красноярского края уже строим огромный лесоперерабатывающий комплекс, надо четко представлять рынки сбыта будущей продукции. Совершенно очевидно, что внутреннего рынка недостаточно для таких масштабных производств, а из внешних потребителей, наиболее очевидный партнер, — конечно, Китай — и по своим масштабам, и по своей географической близости.
Хотя для устойчивости экономики нельзя ориентироваться на одного партнера. Поэтому и в плане инвестиционного участия будет наше стремление максимально диверсифицировать инвестиционных партнеров и экспортные ориентиры. Но убежден, что Китай в этом отношении должен занимать ведущее место. Такова эта страна, такова ее экономика.
В Стратегии мы не делаем акцент на том, что наша экспортная ориентация — только Китай, Юго-восточная Азия. Мы продолжаем развитие отношений с европейскими партнерами, несмотря на большие расстояния. Тем более, что в современной экономике будет нарастать доля интеллектуальной продукции, где расстояния не будут играть никакой существенной роли, продукция будет передаваться совсем по другим коммуникациям.
— Создает ли дешевая и не очень квалифицированная рабочая сила из Китая в Сибири дополнительные проблемы с занятостью местного населения?
— Если этими процессами эффективно управлять, то каких-то серьезных угроз я не вижу. Да, безусловно, развитие Сибири предполагает сохранение и преумножение населения. Да, в Сибири есть мало заселенные территории. Но не думаю, что для нас это является сегодня каким-то очень существенным ограничением, поскольку современная экономика все меньше зависит и все меньше ориентируется только на местное население.
Кроме того, на мой взгляд, немного преувеличена заинтересованность Китая решать проблему занятости своего населения за счет Сибири. Еще раз повторю: в этой стране нет острой безработицы и нет стремления идти в пионерные, неосвоенные районы, потому что у КНР свои большие территории. Северо-восток и северо-запад Китая нуждаются в серьезном развитии.
И все же убежден, что при регулировании миграционных потоков России необходимо точно учитывать и ориентироваться на собственный трудовой потенциал. Если мы не обращаем внимания на проблемы сельского населения, малых городов, если не имеем пространственной региональной политики, то, конечно, можно допустить противоречия. Поэтому я за более качественное регулирование, более точное квотирование. Не нужно преувеличивать влияние Китая на этот процесс. Если посмотреть структуру миграции, то увидим, что, в основном, к нам приезжают рабочие невысокой квалификации не из Китая, а из других стран.
— Несколько лет назад представители Китая высказывали желание взять в долгосрочную аренду 1 млн га сибирской тайги для лесозаготовок. Это реально?
— У меня в последние годы было немало контактов с руководителями китайских провинций, крупных компаний, банков, и я убедился, что они вполне понимают и принимают базовые принципы развития нашего сотрудничества. Никто не ставит вопрос так: дайте нам возможность вывезти отсюда ресурсы. И если сегодня сырьевой экспорт еще преобладает, это, скорее, говорит о неэффективности нашей собственной политики, чем политики наших партнеров. Китайская сторона понимает, что любая нормальная страна заинтересована в создании максимально добавленной стоимости. И они готовы направлять инвестиции, использовать свое оборудование для обеспечения глубокой переработки.
Другое дело, что мы сами неэффективно регулируем этот процесс, и если из Сибири вывозится в основном круглый непереработанный лес, то, конечно, партнеры захотят повременить со строительством деревоперерабатывающих заводов. Более жесткое регулирование и подчинение тактических задач стратегическим — это единственный путь развития экономики. Потому что вывоз сырья — это минимум рабочих мест, минимум налогового потенциала. Нам надо заниматься глубокой переработкой, созданием добавленной стоимости и уже с высокотехнологичной продукцией выходить на внешние рынки.
— Сокращается или нет в последние годы сырьевой экспорт из Сибири?
— Такого сокращения нет и вряд ли оно будет в ближайшей перспективе. Просто потому, что по объему сырьевые ресурсы более валоемки, чем инновационный продукт. Хотя если взять больший промежуток времени, заглянуть в долгосрочную перспективу, то, я убежден, инновационный продукт начнет свою долю увеличивать. У меня ощущение, что мы находимся в ситуации, когда инновационные продукты очень серьезно недооценены. Мы еще прочно стоим на традиционных экономических базовых условиях, и ресурсы энергетические, топливные, металлы, лесоматериалы имеют пока еще высокую стоимость, занимают большой объем экономики.
Но если мы будем стремиться к максимально глубокой переработке природных ресурсов, то переработанное сырье — это уже другая структура экономики, и в структуре экспорта будет проявляться высокотехнологичный продукт. Сибирь находится в выигрышном положении, потому что кроме мощной сырьевой базы, у нас есть и мощные центры высоких технологий. У нас крупные университетские центры, особые экономические зоны, технопарки, много производится программного продукта, есть разработки в телекоммуникационных технологиях, новые материалы, в том числе основанные на нанотехнологиях. Это все во многом тоже будет искать внешние рынки. И такая продукция будет повышаться в цене.
Когда еще нет массового спроса, инновационная продукция не всегда может быть высокорентабельной, она поставляется по минимальным ценам, главное ее вообще продать. Но как только такая продукция показывает свою эффективность, спрос на нее начинает расти. Тут и цены увеличиваются, и рентабельность. А раз будет выше цена, то и ее доля в производстве и в экспорте возрастет.
Так что за 2-3 года, даже за пять лет еще нельзя ждать снижения в общем объеме экспорта доли сырья, но в более отдаленной перспективе она будет уменьшаться в пользу высокотехнологичной продукции.
— Вы сказали, что наши экономические отношения с КНР должны выйти на другой качественный уровень. Какие условия для этого нужны?
— До сих пор мы шли "вширь", было многообразие торговых, экспортно-импортных операций, а теперь, думаю, мы должны больше акцентировать внимание на реализации крупных проектов, в которых обязательно должны быть усилены инвестиционные программы. Важнейшая задача — создавать совместные производства, направлять крупные инвестиции, в том числе в инфраструктурные проекты. И тем самым за счет создания новой экономики, новых производств на территории Сибири получим возможность масштабировать наши отношения с КНР.
Надо также усилить в этих отношениях роль регионов, потому что если посмотреть структуру нашего товарооборота с КНР, то увидим, что основная часть обеспечивается крупными межгосударственными соглашениями, участием государственных компаний, "Газпрома" и других.
Считаю, что следует максимально направить усилия на реализацию крупных проектов по развитию инфраструктуры. Поскольку при уже сформированном товарообороте есть узкие места в транспортировке. Ко мне нередко обращаются угольщики: нет достаточных мощностей в портах. Многие грузы требуют доставки по морю, а у нас на Дальнем Востоке, в Приморье порты перегружены. Многие инвестиционные проекты замыкаются на строительство портовых терминалов.
Придется развивать пропускные способности Транссиба и БАМа. Нам предстоит построить новые транспортные коридоры: до сих пор движение развивалось по широте — с запада на восток, а теперь надо по долготе — с севера на юг и с юга на север.
